Пять обстоятельств, позволивших советским войскам выиграть Сталинградскую битву
Каждый, кто учился в советской школе, знает, что ключевой битвой в ходе Великой Отечественной войны, да и всей Второй мировой войны, была Сталинградская, начавшаяся 17 июля 1942 года. На этот счет на Западе наверняка другое мнение — решающим в США, вероятно, представляется сражение за далекий атолл Мидуэй, в Великобритании — схватка за Эль-Аламейн в том же 1942 г., но мы-то прекрасно понимаем, где все решалось. В окопах Сталинграда, как написал Виктор Некрасов.
В связи с приближающимся 75-летием этой грандиозной битвы — самое время вспомнить, что никакой Мидуэй, никакой Эль-Аламейн, при всем уважении к храбрым американским и английским солдатам и матросам, не идут ни в какое сравнение с тем, что произошло в междуречье Волги и Дона. До сих пор загадкой остается вообще, каким чудом нашим воинам удалось одержать победу, а гитлеровцам потерпеть сокрушительное поражение. Что же нам помогло, а им помешало?
1.Название города заставляло не только противника рваться к нему, но и советских бойцов защищать его до конца
Великая Отечественная война была первой в истории сугубо идеологической, где два принципиально несовместимых мировоззрения — коммунизм и фашизм — схлестнулись друг с другом. Именно идеологические причины часто довлели не только над тактикой, но и стратегией в ходе нее.
Гитлеровцы теоретически могли перерезать жизненно важную для СССР артерию по Волге снабжения продовольствием и, самое главное, нефтью с юга в любом другом месте. Могли в любом, но рвались сломя (как потом выяснилось, практически в прямом смысле этого слова) голову именно в Сталинград.
Сам Гитлер уделял огромное внимание символике и поэтому отчаянно стремился нанести решающий, как ему виделось, удар, в самое сердце своего главного оппонента — в городе его имени. Но и Сталин, и все советское командование понимало значение символов. Фашистам ни в коем случае нельзя было сдать город, носящий имя Верховного главнокомандующего.
Понимали это и советские бойцы, и сражались особенно отчаянно. Наверное, только в Сталинграде мог быть Мамаев курган, даже не в географическом, а больше в военно-стратегическом плане, ведь переходил он десятки раз из рук в руки. Не случайно именно там установлен монумент Родине-матери. Именно в этой точке на карте враг был остановлен, отсюда, образно говоря, начался штурм Рейхстага.
Только в Сталинграде, пожалуй, мог быть дом Павлова. Обычное вроде четырехэтажное здание стало фактически второй Брестской крепостью на пути врага.
2.Выпуск Сталиным приказа № 227 в критический момент
Город на Волге, прежде всего, спас тот, чье имя он носил. Всего одним, но очень жестким приказом за номером 227, где было однозначно сказано, что отступать дальше нельзя, ибо это означает фактически гибель страны. Не больше и не меньше. Это волевое решение в буквальном смысле встряхнуло армию, которая только что понуро отступала в степях между Доном и Волгой. Это преображение художественно выразил Михаил Шолохов в романе «Они сражались за Родину». Миллионы бойцов и командиров поняли, осознали, что мы можем потерпеть поражение и оказаться в фашистском рабстве на веки вечные. И начали драться с утроенной силой.
В отличие от современных десталинизаторов, никто тогда в армии и на флоте, может быть, за исключением каких-то отщепенцев, не осудил суровых мер, которые тот подразумевал в отношении самовольно покинувших боевые позиции. Проще говоря, введения заградотрядов, непримиримых к трусам и дезертирам.
Сурово? Да, но с военной точки зрения более чем оправданно, особенно в критической ситуации. Нельзя было допустить, чтобы враг прорвался к Волге и фактически выиграл войну. И благодаря легендарному приказу № 227 этого не случилось. Во многом героизм защитников Сталинграда объясняется как раз вдохновляющей ролью короткого и четкого распоряжения — «Ни шагу назад!»
Да, для многих это означало порой неминуемую гибель, но другого выхода, как и годом ранее под Москвой, уже не было. Только этим, полагаю, объясняется отказ от заблаговременной эвакуации гражданского населения, о чем так любят разводить демагогию десталинизаторы. Но спекулирующие на гибели мирных жителей упускают из виду «маленькую» деталь, что подавляющее большинство из них погибло в результате откровенно бесчеловечных действий гитлеровцев. Они ни перед варварской бомбардировкой 23 августа 1942, ни тем более при прорыве в город передовых частей, ни даже в ходе ожесточенных сражений ни о каких гуманитарных коридорах речь не вели. Так что трагедия, которая разыгралась тогда в Сталинграде целиком и полностью на совести гитлеровских агрессоров. Как и собственная гибель многих из оккупантов в результате выполнения нашими частями приказа 227 — их никто на берег Волги с оружием в руках не звал.
3.Ненадежность румынских и итальянских союзников гитлеровцев
Румынские войска фактически позволили нашим п?6?