Ну вот и всё. Россия готова к экономическому поглощению Китаем. "Как можно было так просто сдать свою зону влияния и ринуться в китайский капкан добровольно? Здесь будет испробован китайский механизм инвестирования: от страны-партнера только недра и законодательные гарантии, от Китая — инвестиции, оборудование и рабочая сила. То есть Китай даже не рабочие места создает, а точки колониального гнета. Точно такие, какие он выстроил в Африке", — сообщают нам независимые отечественные эксперты по следам Пекинского форума.
Нет, я не шучу. Правда эксперты. Это свежая аналитика исследовательского центра одной из политических звезд 90-х (при Ельцине — депутата и даже полпреда), ныне бойко обличающего гибельный курс кремлевского режима.
Таких экспертов у нас не десятки и даже не сотни. Тысячи экспертов разрабатывают тему Китайской Угрозы, грозящей нам "точками колониального гнета" в форме инвестиций.
Насколько велика опасность от дорог, энергомостов и агропредприятий, уважаемые читатели, я сейчас даже не буду анализировать. Я слишком хорошо помню, как в моей родной постсоветской республике каждый раз, когда борцам с Советской Империей удавалось распилить какую-нибудь из точек колониального гнета, где производились автомобили, железнодорожные вагоны, радиотехника и бумага, начиналась дикая радость. Кончина каждого такого гиганта сопровождалась ритуальными выкриками "Советский монстр мертв!" и народными песнями, а поверх разрушенных цехов все яснее вырисовывалась светлая судьба республики: быть местом для экологического сельского хозяйства и хай-тека. По пути к этой цели республика потеряла уже треть населения, не вписавшегося в рынок, но многие до сих пор празднуют. Так что тут я спорить не стану.
Поэтому давайте лучше про другое. Про то, как родилась и как изменяется вместе с эпохами Китайская Угроза. Потому что она, если можно так выразиться, — постоянно выходит в новых версиях.
Сто с лишним лет назад угроза эта была незатейлива и полностью соответствовала тогдашним европейским представлениям. Озвучил ее известный наш писатель Владимир Соловьев в "Краткой повести об Антихристе". В двух словах: однажды в начале предстоящего XX века японцы, начитавшись европейской националистической публицистики, соорудят по образцу пангерманизмов и панславизмов свой панмонголизм. Объединятся с Китаем. И двинутся в Европу, чтобы поработить ее и отомстить за столетия угнетения.
Мотивы объяснялись просто: европейцы для азиатов собаки, недочеловеки, и их нужно нещадно эксплуатировать.
Одновременно такая же Китайская Угроза (Желтая Опасность, вернее) возникла и на Западе — там ее запустил французский журналист Болье, а подхватили в Великобритании, Германии и Америке, оккупировавших в то время Китай. Смысл был тот же: пусть пока что мы, белые люди, угнетаем китайцев. Но придет время, и Восточная Азия пробудится и отомстит нам, и придет сделать нам то же, что мы делаем ей сейчас.
Этот, первый вариант Китайской Угрозы, был аннулирован исторической практикой. Как оказалось, объединение Японии и Китая в некую единую сверхимперию на основании общей раскосости было столь же реалистично, как объединение Британии, Франции, Германии и Польши на основе нераскосости и латинского алфавита. Вместо объединения случились кровавые бойни. В той, что имела место в Азии, Китай гигантским усилием и с помощью союзников, преимущественно советских, отбился от островной империи.
Следующая модель Китайской Угрозы была выпущена в годы культурной революции в КНР. Происходящее (наслоившееся на пограничный конфликт на Даманском) породило в СССР целый пласт гражданской лирики, в которой Китай начал воплощать все модные тогда тоталитарные антиутопии. Китайцы превратились из имперской орды в роботов-фанатиков, не знающих культуры и желающих истребить все, кроме цитатника Мао.
На этом поле отметились как А. И. Солженицын, так и, например, Е. Евтушенко, сообщавший: "И родина наша им снится, где Пушкин с Шевченко — изъяты, где в поле растет не пшеница, а только цитаты, цитаты, где челюсти зверски хрустят, как морскою капустой, — искусством… где луковки суздалей — в суп осьминожий для вкуса".
Кстати, руководством СССР это издание Желтой Опасности некоторое время поддерживалось — в целях консолидации общества. Однако и эта модель со временем устарела. Сначала произошла своего рода "бархатная перестройка" Дэн Сяопина в самой КНР, затем куда менее бархатная у нас — и образ киборгов-хунвэйбинов, пожирающих культуру, как-то сам собой иссяк.
Но пришли 1990-е, и Желтая Опасность снова вернулась — в новом облике. Обычно она имела форму своеобразного стрим-репортажа (с поправкой на то, что стримов тогда не было) о том, что "пока мы вымираем ударными темпами, китайцы, которым некуда девать свое избыточное население, УЖЕ захватывают наш Дальний Восток". Просто вопрос времени, поясняли эксперты, когда окопавшиеся на территории ДВ и Сибири миллионы к?