В ночь на 24 мая рейтинговое агентство Moody's понизило суверенный рейтинг Китая с уровня Aa3 до уровня А1, и это было первое снижение суверенного рейтинга КНР с 1989 года, когда западный мир был обеспокоен событиями на площади Тяньаньмэнь. На этот раз аналитики американского рейтингового агентства мотивировали свое решение тем, что китайская экономика может не справиться с перегрузкой долговыми обязательствами, а это, в свою очередь, означает, что риск дефолта по китайским долговым обязательствам становится выше. На обывательский взгляд, это решение Moody's может показаться незначительной шпилькой в адрес Пекина, но это совсем не мелочь. Это как минимум финансовая диверсионная операция, а как максимум — первый залп американской финансовой войны против Китая.
Дело в том, что уже долгое время западные рейтинговые агентства выполняют скорее политическую, нежели коммерческую роль. Попытки найти в их действиях объективность могут вызвать лишь улыбку. К сожалению, снижение кредитного рейтинга — это не только пропагандистское оружие, но и вполне серьезный инструмент экономического воздействия на геополитических противников. Механизм этого воздействия работает в силу того, что подавляющее большинство частных и государственных инвестиционных фондов, а также значительная часть крупных корпораций руководствуются рейтингами при принятии решений об инвестициях в ту или иную страну.
Зачастую подобные ограничения вшиты в уставные документы фондов или в процедуры менеджмента рисков, но довольно часто встречаются случаи, когда ограничения, связанные с кредитными рейтингами, носят законодательный характер. Грубо говоря, каждое снижение рейтинга моментально отсекает от экономики конкретной страны определенную часть международных инвесторов, а также заставляет часть тех, кто уже завел деньги в страну, немедленно продавать свои инвестиции. Если количество таких инвесторов-беглецов превышает некую критическую отметку, то рынок акций и облигаций пострадавшей страны обрушивается вместе с ее национальной валютой.
Аналитики Moody's стараются сохранять иллюзию объективности и уверяют, что дальнейшего снижения в ближайшем будущем не планируется, но в данном случае имеет значение только сам рейтинг и его изменения, так как именно они определяют поведение инвесторов. Внимательный читатель, безусловно, узнал схему, которая была в свое время использована против России, а сейчас уже проступают контуры аналогичной атаки на Китай.
В китайских реалиях ситуация усложняется тем, что Пекин сейчас занят очень сложной борьбой с бегством капитала из страны, причем останавливать приходится именно родных, китайских капиталистов и чиновников, которые норовят вывести из страны семью, получить себе "политическую" или "инвестиционную" визу в Канаду, Австралию или США, а потом покинуть КНР вместе со значительными суммами. Особо продвинутые бизнесмены и чиновники занимаются выводом активов на протяжении нескольких лет до окончательного переезда, но при этом любое ухудшение международной обстановки или колебания курса юаня заставляют их активнее работать над выводом денег из страны.
Получается, что действие Moody's будет раздражать Пекин вдвойне, ведь придется иметь дело не только с уходящими иностранными инвесторами, но и с активизацией китайских "финансовых беглецов". Опять же внимательный читатель увидит параллели между тем, что происходит с Китаем сейчас, и некоторыми периодами недавней российской истории.
Финансовую диверсию агентства Moody's можно было бы списать на самодеятельность или на желание укрепить имидж объективного оценщика финансовых рисков, если бы к кампании по нагнетанию паники вокруг перспектив китайской экономики не подключились такие медийные гиганты, как Блумберг, Рейтер и The New York Times, которые синхронно начали бомбардировать аудиторию аналитическими материалами о "долговой бомбе", заложенной под фундамент китайского экономического роста.
Это уже скорее напоминает хорошо скоординированную операцию, а не самодеятельность конкретных аналитиков и медийщиков.
Желание раз и навсегда "решить китайскую проблему" является редким объединяющим фактором для всей американской политической элиты, включая "ренегата" Дональда Трампа и его окружение, которым не удалось добиться от Пекина сдачи Северной Кореи или каких-либо значительных уступок в важных для США вопросах мировой торговли и протекционизма.
Более того, обретающий вполне конкретные контуры и планетарный размах глобализационный проект "Один пояс — один путь" и недавний саммит по этой теме в Пекине спровоцировали в Вашингтоне некую смесь страха и раздражения, которая вполне могла привести к желанию сделать китайским амбициям болезненную финансовую подножку.
Так как США традиционно считаются некой финансовой тихой гаванью, при возникновении каких-то серьезных проблем в других частях мировой экономики капиталы традиционно бегут на амери